Обряд записан от бывшей мещанки г. Болхова, Орловской г. 36 лет, которая лично принимала в нём участие, когда была девочкой.

Обряд совершался в «Духов день». Девушки собирались для совершения его „по улицам“, тaк что в один день совершалось по несколько однородных обрядов—везде одинаково. Собирались в чьем нибудь доме, y кого было удобнее, просторнее, кто был побогаче. Состоятельные хозяева от себя добавляли нужные припасы для угощения, устраиваемого в складчину („въ слогъ“). Девушки собирали деньги для этой складчины заранее (выходило коп. 20 на девушку). Девушки и девочки совершали обряд отдельно. Говорили: „крестить кукушку“, „будешь кукушку крестить?“‚ „пойдемте крестить кукушку“‚ - но крестин никаких не было, а были похороны. Однако, никто не говорил „хоронить кукушку“.

„Кукушку“ изготовляли с вечера. Знали, y кого в саду растет хорошая заря, спрашивали, напр.: „хорошая у васъ заря?“ и шли выбирать в одном или нескольких садах. Шла, одна, или две - три девушки. За изготовление бралась девушка, умеющая это делать. „Кукушка“ изготовлялась так: срезали зарю и обрезали верхушку и корень так, чтобы получить ствол высотой приблизительно 30 см., немного больше или меньше, нельзя было угадать, потому что это зависело от расположения на стволе листьев. Листья срезались так, что из них выходили ножки и ручки. Листья-ножки оттягивались вниз, потом срезали листья так, что оставался почти один только стебель листа, а начало листа образовывали по три пальчика на ноге и на руках. Головки не оказывалось и за нее принимали верхний конец стебля. Срезав и обделав „кукушку“, девушки оставляли ее на ночь под прессом, чтобы она приняла надлежащий вид с оттянутыми книзу ножками и чтобы не скоробились ручки.

Ha следующий день собирались около 9 человек в дом. Было очень весело: кто обряжал в гроб „кукушку“, кто занимался стряпней, кто просто суетился. Обряжали „кукушку“ девушки, которые умели это делать. Заранее девушки же шили ей наряд, какой носят данной местности: рубашку с широкими рукавами и сарафан. Все шьется очень тщательно: рубашку по вороту и краям рукавов обшивают кружевами. Гроб заказывали деревянный столяру, и это обходилось иногда, в 1 р. Гроб сверху был окрашен в голубую, синюю или красную краску, „по вкусу“, a внутри, как настоящий, был обит коленкором. В гроб клали cенo, чтобы „кукушка“ лежала как следует, не двигаясь; клали подушку, обшитую рюшиком, на котором в некоторых местах прикрепляли бантики голубые или розовые, как в настоящем гробу. „Кукушку“ одевали в саван. Caван надевали на „голову“, т.е. на верхушку ствола зари, окутывали им „кукушку“, причем освобождали руки, чтобы скрестить их на груди.

Обрядив „кукушку“, шли ее хоронить. Совершение обряда происходило не только при непременном отсутствии мужчин; но они не должны были его и видеть. Поэтому, девушки, прежде чем приступать к выносу, высматривали, свободен ли путь, не подсматривают ли парни за ними. Парни же старались подсмотреть. Бывало, девушки начинали процессию несколько раз. Возвращались, если издали видели парня. Шли же обыкновенно задворками, избегая встреч. Процессия двигалась в следующем порядке: впереди шла девушка, неся на голове крышку гроба; крышку при обыкновенных похоронах несут всегда впереди до самого погоста,. Предшествует гробу в обычных похоронах священник, который в городе всегда провожает покойника до могилы. И тут шла перед гробом девушка, изображавшая священника. Она пела заунывно „псалмы“: „Святый Боже“ и пр. Гроб несли, как гроб ребенка, т.е. гроб обвязывали полотенцами и навязывали на, палку, которую несли на, плечах две девушки. Другие шли сзади, понуря голову и причитая, и при этом надо было казаться как можно более огорченной.

Хоронили „кукушку“ на городском кладбище, но не среди могил, а у краюшка, около окопа. Духовенство не противилась этому. На кладбище встречались различные группы хоронивших, тут же бывали и группы малолетних. Зарывали ямку, уходили с кладбища—и тотчас же начиналось шумное веселье. Старались шуметь, петь самые веселые песни. Возвращались домой, где ждало угощение, непременно, яичница. Иногда, позднее девушки приглашали своих знакомых парней, которые приносили свое угощение.

Во время совершения обряда парни стараются накрыть девушек и, усмотрев, где зарыта кукушка, тихонько от девушек ее отрывают и затем высмеивают и дразнят девушек. Если же им не удалось подсмотреть, девушки приходят сюда в этот же вечер или на следующий день или через два дня и отрывают кукушку, причем они вынимают ее из гроба, оставляют ее в земле, a гроб уносят с собой и xpанят его до будущего года. Этот факт отрывания «кукушки» связан с культом воскрешения. Обряд „крещкние кукушки“ весенний и входит в круг так называемых троичных обрядов. В Троицын день все дома в Болхове бывали богато убраны зеленью и березками. При каждом доме в саду бывали березы. Кроме того, в садах разводили цветы и заботились о том, чтобы были цветы к Троицыну дню, с которыми можно было бы идти в церковь. Сажали зарю, „Божье дерево“, „шелковую траву“ и пр. Березами убирали комнаты, a также ставили деревца у дверей, снаружи, и ветками украшали окна снаружи. Пол посыпали травой, и ее не выметали в течении трех дней. В церковь шли, надев все самое лучшее. Если было сшито что-нибудь новое, старались „обновить“, надев к троицкой обедне. Церковь была, также убрана, березовыми ветками. По окончании обедни, всякий старался взять себе из церковных веток несколько и сделать себе на голову „святой венок“. Случалось, что из семейных только один или несколько человек приносили домой „святой венок“; в таком случае, принесшие делились своими ветками с теми, которые их не имели. Надевали и носили венки старый и малый мужчины и женщины. В венках выходили на. улицу и «улица“ была очень красива: всюду видны были люди в венках, у многих в руках были цветы. По улице прохаживались, встречались, но хороводов не водили. Не было в ходу и игр. Берёзок не завивали. Хотя и хороводы и «завивания берёзок» практиковались в пригородных деревнях. К вечеру ходили девушки в городской сад, где играла музыка.

Источник: Обряд "крестить кукушку" в Орловской губернии. 1912. Харузина В.

Группа ВКонтакте