Потемкин Петр Петрович - один из самых ярких представителей петербургской богемы начала XX века, поэт, драматург, шахматист, переводчик, сочинитель веселых скетчей и одноактных пьес для первых театров-кабаре: «Летучая мышь, Кривое зеркало, Дом интермедий. Завсегдатай и душа литературно-артистического подвала "Бродячая собака" в Санкт-Петербурге. Любимый автор журнала "Сатирикон".
Первая книга Петра Потемкина - Смешная любовь(1908), принесла ему репутацию модного поэта, виртуозно владеющего формой стиха. Второй его сборник - Герань (1912), раскрывает перед читателем уличные сценки жизни Питера, жанровые и бытовые зарисовки, но за лукавой простотой было видно мастерское владение стихотворной техникой.
В 1920 Петр Потемкин покидает Россию - через Румынию в Прагу, в 1923 переезжает в Берлин, затем ненадолго перебирается в Рим, и в 1924 поселяется в Париже. В эмиграции продолжает заниматься поэзией.
В 1926 году в Венеции снимается в фильме "Казанова".
В 1926 году Петр Потемкин заболел гриппом и скончался от сердечного приступа. Похоронен в Париже на кладбище Пер-Лашез.
После смерти Потемкина Петра Петровича парижскому шахматному клубу было присвоено его имя. Шахматный клуб Потемкина действует и сейчас в Париже.
"Беспечный и бескорыстный, он был поэтом не только в своих кудрявых звонких стихах. Его страницы отражение того странного, неповторимого душевного строя, который в каждом движении, в каждой мысли, воплощённой в стихе и не воплощённой, определяется старомодным словом «поэт»... Потёмкин был таким поэтом с головы до ног.." Саша Черный «Путь поэта", 1928 г.
Смешная любовь, 1908 г.
Из костра в осенний вечер
алой искрой улечу,
тучкам ласковым
при встрече робко «здравствуй» закричу.
Вместе землю мы покинем,
вместе с ними к звёздам синим
в двери неба постучу.
Мне звезда моя отворит,
ключ уронит золотой,
он утонет в тёмном море,
тверди буйной и ночной.
Он заспорит с каждой тучей
И сверкнёт тебе падучей,
Заблудившейся звездой.
«Герань», 1912 г.
Я неустойчивый, я шаткий,
Привык давным-давно к ярму.
Уж я не брошу никому
В лицо заносчивой перчатки.
Я злого Рока раб ничтожный.
Не мне цветы и лавр венка,Мои заржавевшие ножны
Уже не выпустят клинка.
Но я люблю отвагу смелых
И ей слагаю свой напев
Для жадно-глазых,
знойно-телых,
Мечте - послушно-робких дев.
Комментировать могуть только зарегистрированные пользователи